Мошес: «Не думаю, что Лукашенко уехал из Китая довольным. Для КНР Беларусь – одна десятая гнома»

Многодневный визит в Китай подарил правителю Беларуси участие в саммите ШОС и возможность посмотреть парад в честь 80-й годовщины окончания Второй мировой войны, а также дал поводы пропаганде поговорить о «достижениях».

«Не менее двух десятков неформальных встреч», подсчитали пропагандисты контакты Лукашенко. Тут не поспоришь: правитель несколько раз находился в одном помещении с другими. Плюс где-то мимо проходил, может, с кем даже рядом присел.

А то, что громко представили, как «серию встреч с представителями бизнес-кругов Китая», вообще могло показаться со стороны как нелепое «дайте хоть что-нибудь».

Политолог Аркадий Мошес считает, что главный результат китайского турне Лукашенко в том, что тот, наконец, определился со стулом, на котором сидит. Как так вышло, узнал Филин.

— Для меня самым зрелищным из всего этого был парад. Китай денег не пожалел: вышколенные тысячи солдат, техника — было интересно посмотреть, — признался Аркадий Мошес. — Всегда думал, что превзойти россиян в традициях проведения парадов сложно. Оказалось, что это возможно.

— А Лукашенко, как вы думаете, довольным уехал из Китая?

— Не думаю, что он уехал довольным. Он любит быть в центре событий, как говорят, быть женихом на каждой свадьбе... А здесь ни Лукашенко, ни даже Путин не были в эпицентре внимания.

Там был Си Цзиньпин. Как он ехал на машине вдоль выстроенных солдат и техники — нужно было видеть это невозмутимое выражение его лица без какой-либо мимики.

То есть все задумывалось как мероприятия, в центре которых должен быть Китай. Так все и было. ШОС прошел «на разогреве».

— Думаете, всех туда позвали статистами?

— Да, все, кто приехал, только подчеркивали роль и место сегодняшнего Китая в мире.

— Еще накануне этой поездки некоторые эксперты говорили, что она повысит легитимность Лукашенко. Повысила?

— Я так не думаю. Те страны, которые там были, его и раньше признавали. И это вписывается в контекст вопроса «идет ли Лукашенко на Запад?» — нет, не идет.

Страны, которые там собрались, всячески подчеркивали, что они не признают гегемонию американцев, что это раньше они намеревались ее ломать, теперь уже, очевидно, они ее сломали. Сформирована коалиция, во главе которой сегодня по факту находится Китай, и вокруг собирается некоторое количество младших партнеров.

Единственный из всех присутствующих — премьер-министр Словакии Фицо остался сидеть на двух стульях. Остальные уже не сидят на двух стульях, они садятся на тот стул, который им предлагает Китай.

Тут можно вспомнить еще одно выражение — короля играет свита. Все эти люди, включая Путина, и тем более Лукашенко, выступили в роли свиты «китайского императора». Не думаю, что они все по этому поводу были особенно счастливы.

Для большинства это был момент истины, они прекрасно понимали, что этой поездкой в Китай делают демонстративный выбор в пользу Китая, а не в пользу США.

Исторический процесс привел их всех на развилку — либо вы сейчас общаетесь с американцами, либо вы в свите Си Цзиньпина.

— Про Лукашенко никак не скажешь, что он не хочет общаться с американцами.

— Он был бы рад, конечно, общаться не только с американцами, но и с европейцами. Однако у него нет этой возможности.

Не думаю, что он не понимал, какую позицию демонстрирует этой поездкой. Те, кто, условно, с Америкой, туда не поехали. Стоит помнить, он во власти много лет.

Наверное, после звонка Трампа у него была какая-то эйфория, может, он на что-то надеялся. Однако он прекрасно знает, что американская политика все равно будет меняться.  

Это только он и Путин остаются на своих позициях много лет, в США каждый может проиграть выборы.

— Допустим, с позицией Лукашенко все стало понятнее: он смотрит в сторону Китая. А что это означает для Беларуси?

— В краткосрочной перспективе все останется, как было. Никаких больших китайских денег все равно не будет. Впрочем, как не будет и американских, и европейских, и даже российских денег.

Я просто не понимаю, зачем Китаю это нужно. 15 лет назад Беларусь была для него важна как член ЕврАзЭС, через которого можно было получить беспошлинное продвижение товаров в России. То есть такой коридорчик, чтобы войти на российский рынок.

Второе — дорога в Евросоюз. Все было логично. Сегодня все понимают, что и ЕАЭС уже полумертвый, и ни к какой Европе Беларусь сейчас не имеет отношения.  

С точки зрения Китая, даже Россия — это гном, а Беларусь, наверное, одна десятая гнома.

— А теплицы с помидорами, о которых Лукашенко якобы договаривался с китайскими предпринимателями?

— Возможно, он предлагал то, в чем лучше всего разбирается. Но это только посмеяться. Кроме этих помидоров больше не было ничего.

Стратегически в более далекой перспективе по-прежнему просматривается два варианта развития событий. Если предположить, что Лукашенко придется уйти из системы, все может пойти по российскому сценарию, когда вместо него появится еще даже более лояльный к Москве человек.

Но может все-таки начаться и сложный процесс постепенной либерализации политической системы и изменение настроений людей.  

Беларусы в стране отмечают, что из-за репрессий сейчас стало даже страшнее, чем в 2020 году. Ситуация складывается такая, что люди, которые прожили на одной площадке 20 лет, теперь боятся друг с другом разговаривать.

Даже в позднем Советском Союзе такого не было. Люди устали, и, я не исключаю, что в случае отсутствия Лукашенко даже его соратники придут к некой аналогии 1953-57 годов, когда тогдашней элитой было решено, если упрощенно, что убивать друг друга они больше не будут.  

Думаю, в Беларуси к этому многие готовы. Как готовы и к явлению, напоминающему советскую перестройку, когда придет условный Горбачев и нужно будет перезапускать отношения с Западом.

Все это потребует более либерального политического процесса внутри страны. Естественно, с выпуском всех политзаключенных.

— Я так понимаю, что первому сценарию вы даете больше шансов?

— К сожалению, он более вероятен, потому что его осуществить легче. Исхожу из того, что россияне давно пытаются наладить отношения с достаточно широким кругом беларуских элит, чтобы в нужный момент у них сразу была возможность обеспечить переход власти, которая им будет выгодна.

Москва будет готова действовать в течение нескольких часов, а Запад будет собирать десятки совещаний, чтобы выразить озабоченность. Но через неделю может оказаться поздно.

С другой стороны, второй сценарий — это не утопия. Допустим, если бы вы спросили у меня про Россию, я бы даже не стал такой рассматривать.